Как бороться с корпоративным шантажом, не нарушая прав добросовестных акционеров, рассказали эксперты Центра политической информации.
Недобросовестных миноритарных акционеров, которые покупают небольшой пакет акций, чтобы шантажировать руководство компании, угрожая испортить репутацию или нарушить работу организации, инициируя постоянные проверки, — называют гринмейлерами. Во многих западных и азиатских странах этот термин закреплен законодательно, что позволяет отделить недобросовестных акционеров от добросовестных. В российском законодательстве такое понятие отсутствует, а все попытки государственного регулирования затрудняют жизнь не только самим гринмейлерам, но и вполне добросовестным акционерам. Центр политической информации на пресс-конференции в столичном офисе ТАСС презентовал доклад о том, как бороться с этим явлением.
По словам генерального директора Центра политической информации (ЦПИ) Алексея Мухина, гринмейл — вид корпоративного шантажа. Это явление зародилось в США. Родоначальником, по словам Мухина, принято считать Кеннета Дарка. Как говорится в докладе ЦПИ, в 1992 году он купил бразильских государственных акций на 375 млн долларов, овладев 4% госдолга страны. Когда правительство Бразилии решило реструктуризировать долг, Дарт оказался единственным кредитором, который не поддержал это решение, и потребовал погашения облигаций на сумму 1,4 млрд долларов. У страны таких денег не было, и правительство пошло на реструктуризацию без его согласия. Тем не менее, пройдя через многие судебные тяжбы, Дарт смог «отбить» часть вложений с прибылью в 61%.
Гринмейлеры, по словам Мухина, обычно покупают небольшой пакет акций и пытаются дестабилизировать работу компании, а потом продают акции ее руководству по завышенной цене. В то же время, наряду с недобросовестными миноритариями, которые используют агрессивные тактики и пытаются получить необоснованную выгоду, есть вполне добросовестные, которые, по словам Мухина, просто пытаются в рамках работы компании получить свое, отстоять свои интересы. В России отделить одних от других сложно, поскольку самого понятия в правовом поле не существует.
Как рассказал ведущий аналитик ЦПИ Святослав Вольняков, в России гринмейл зародился в 1990-е годы. «В нашей стране это явление часто имеет политический и административный подтекст», — заметил он. «В 2000-е годы экономика открывается для иностранных инвесторов, диверсифицируются финансовые инструменты, развиваются корпоративные отношения. То есть гринмейл с 1990-х годов развивается у нас в комфортной среде», — отметил Вольняков. По его словам, в России гринмейл существует в нескольких вариациях: вымогательство, недружественное поглощение, способ овладения активами компании, инструмент блокировки финансовой деятельности компании (в частности, это касается выхода на IPO).
«В публичном поле главными гринмейлерами в России принято называть фонд «Эрмитаж» Браудера и Prosperity Capital Management. Оба фонда, по информации в открытых источниках и по признанию лиц, аффилированных с ними, были одними из крупнейших инвесторов в России», — отметил Вольняков. «Я бы не назвал их прямо гринмейлерами, но они используют инструменты, которые квалифицируются как гринмейл. Свидетельств этому в СМИ достаточно», — заметил, в свою очередь, Мухин.
С фондом «Эрмитаж» Центр политической информации связывает две истории. Одна из них касается компании «Газпром», другая — РАО «ЕЭС России». «В публичном поле Браудера обвиняли в том, что он в обход законодательства продавал акции «Газпрома» иностранным инвесторам. При этом он умудрялся совершать сильнейшие информационные атаки на сам «Газпром», его менеджмент и партнеров, постоянно инициировал проверки и изменения устава, предлагал смену управленческого состава и совета директоров», — отметил Вольняков.
Во второй истории — с РАО «ЕЭС России» — участвовали сразу два названных выше фонда в роли миноритарных акционеров.
«Как отмечалось в публичных источниках в начале 2000-х годов, им удалось помешать планам по реорганизации РАО «ЕЭС России», а также усилить роль совета директоров в структуре компании, куда смогли попасть их представители. Свой агрессивный стиль они проявили, когда потребовали отставки главы РАО «ЕЭС России», а также предложили поправки в устав общества. «Коммерсант» в 2003 году писал, что подготовленные миноритарными акционерами изменения в устав компании, по сути, являются попыткой тихого переворота в управляющих структурах компании. Речь идет не о какой-то рядовой бизнес-структуре. На тот момент РАО «ЕЭС России» фактически являлось монополией на российском рынке электроэнергетики. В итоге, как писали СМИ, миноритарные акционеры приняли участие в подготовке самой реформы электроэнергетики. Можно сделать очевидный вывод — миноритарные акционеры тогда сыграли определенную роль в реформировании сектора электроэнергетики, который включен в список стратегических секторов российской экономики», — рассказал ведущий аналитик ЦПИ.
Таким образом, делает вывод Вольняков, гринмейлеры несут не только локальные риски для самих компаний, но и глобальные. «Гринмейлеры способны воздействовать на стратегические сектора экономики и наносить ущерб отдельным ключевым игрокам этих секторов. России нужен защитный механизм, который будет учитывать именно российские особенности гринмейла», — считает он.
В докладе упоминается еще одна освещавшаяся в СМИ история, связанная с Prosperity Capital Management (ПКМ), которая произошла в ноябре 2016 года. «Структуры фонда ПКМ, владеющие на тот момент 23,2% акций «МРСК Центра», подали в суд на «Россети» с требованием вернуть 872 млн рублей: 808 млн рублей убытков и 64 млн рублей упущенной выгоды, которые общество могло бы разместить во вкладах. Предметом спора стали сборы «Россетей» с дочерних компаний за «организацию функционирования и развитие электросетевого комплекса». Речь идет о выплатах в период с 2013 по 2014 год. По мнению истцов, часть оказанных по договору услуг — «повседневные действия контролирующего акционера», которые не нуждаются в отдельной оплате. Также ПКМ посчитала, что данные платежи являются способом вывода средств из дочернего общества. В октябре 2017 года суд отклонил иск миноритариев, посчитав, что «Россети» и «МРСК Центра» являются самостоятельными организациями, а холдинг не обладает административными полномочиями в отношении дочерней структуры. Кроме того, по мнению суда, доводы истцов были несостоятельны и экономически необоснованны», — говорится в докладе.
Как отмечается в докладе, «данный западный инвестиционный фонд, основанный офицером шведской разведки Маттиасом Вестманом, очень похоже, что применяет элементы гринмейла во взаимоотношениях с крупными игроками российского рынка, которыми часто оказываются государственные компании или структуры, действующие в ключевых для безопасности страны сферах экономики».
Между тем, в России до сих пор нет правового определения гринмейла и корпоративного шантажа, отметили в Центре политической информации. «В виду сложной геополитической и экономической обстановки в мировой экономике необходимо усилить контроль за действием миноритарных акционеров, которые приходят в Россию из-за рубежа, четко разделять акционеров, которые действительно заинтересованы в том, чтобы работать в России, и тех, которые пришли сюда получить личную финансовую выгоду. В то же время важно очень аккуратно регулировать эту сферу, не рубить с плеча, как любят делать российские законодатели. Нужно создать систему сдержек и противовесов, чтобы гринмейл был лишен смысла в российских условиях», — отметил Вольняков.
Перед глазами примеры и с Запада, и с Востока, которые можно брать на вооружение, отметили эксперты. Как рассказал аналитик ЦПИ Иван Пятибратов, в США понятие гринмейла закреплено в правовом поле. Там есть четкие границы между гринмейлерами и добросовестным миноритариями. Для этого законодатели установили временной барьер — два года. «Если миноритарий хочет избавиться от акций раньше двух лет со дня их покупки, если продает по завышенной цене, он автоматически признается гринмейлером», — отметил Пятибратов. В США для таких акционеров установлен налог — 50% на доход от гринмейла, то есть от преждевременной продажи акций.
Кроме того, сами компании тоже защищаются от этого явления. В уставе компаний есть специальная «оговорка против гринмейла». Иными словами, там запрещен выкуп компанией акций по завышенной цене. Также уставом компании запрещается выплачивать завышенные премии одному акционеру или премии без согласия остальных акционеров.
Есть и другой механизм, который называют «отпугиватель акул». Это «золотой парашют» для руководства компании. «Если компания внезапно оказывается поглощена, руководитель должен получить «золотой парашют», то есть большие выплаты. Гринмейлер в этом случае теряет деньги.
Еще один из вариантов, по словам Пятибратова, — выпустить акции разного типа. «На рынок выходят только акции, которые права управления не дают», — пояснил аналитик.
Есть в Америке и такое понятие как «ядовитые таблетки». Одну из таких таблеток называют «народное средство»: высокопоставленные члены корпорации заявляют о том, что уйдут из компании в случае ее поглощения. «Это все равно что Цукерберг покинул бы свой пост в «Фейсбуке», — пояснил эксперт.
Кроме того, в условиях угрозы захвата самые ценные подразделения, которые приносят наибольшую прибыль, могут быть выведены в отдельную структуру или проданы дружественным компаниям.
Есть и «смертельная таблетка» — намеренное ухудшение цены компании, доведение ее до банкротства. «Она идет в ход, если владельцы компании принципиальны и действуют по принципу — «не доставайся ты никому», — отметил Пятибратов.
В Великобритании за гринмейлом следит правительство. Один из принятых в стране документов дает владельцам компаний рекомендации о том, как действовать в случае корпоративного вымогательства. Второй предусматривает наказание в случае, если руководство компаний идет на уступки гринмейлерам. Иными словами, закон запрещает компаниям предпринимать какие-то действия при столкновении с недобросовестными миноритариями. Законодательство Японии тоже фактически запрещает компаниям вести переговоры с гринмейлерами.
«В России единственные попытки борьбы с гринмейлом ведутся на уровне законодательства. Но, к сожалению, они бьют не только по гринмейлерам, но и по вполне добросовестным миноритариям», — заметил Пятибратов.
По его словам, в июле 2017 года Госдума приняла поправки в закон «Об акционерных обществах», которые установили лимит на предоставление информации миноритариям. «Если у миноритария меньше 1% акций компании, он имеет доступ только к общей информации, и при этом, чтобы ее получить, он должен объяснить, зачем она ему нужна.
В принципе, это спасает от гринмейлеров, потому что они, как правило, не берут больших пакетов акций. Но в то же время это создает сложности и для обычных миноритариев», — считает аналитик ЦПИ.
«Ключевой негатив в нашем законодательстве не в том, что оно так или иначе не дожимает или не борется с достаточной силой с гринмейлерами, а в том, что оно как будто борется со всеми миноритариями, чего быть не должно. Борьба должна вестись именно с негативными проявлениями», — считает он.
По мнению Пятибратова, нам стоило бы ориентироваться на американский опыт с их налогом на гринмейл. «В законе должно быть четкое определение, что такое гринмейл. Как только мы определим, с кем мы боремся, можно искать методы. Я думаю, что бороться лучше всего налогами, как это делают в Америке», — уверен аналитик.
«Нужно формировать корпоративную культуру, но это дело не одного года. Законодательная база формируется куда оперативнее, и начать нужно именно с нее», — подытожил Мухин.
Свои предложения Центр политической информации намерен направить в профильный комитет Госдумы, который может проработать вопрос законодательного регулирования.
Сергей Петров
Самые интересные статьи «Росбалта» читайте на нашем канале в Telegram.
Источник:
